Как сказал поэт, «настанет новый, лучший век, исчезнут очевидцы», но слова прокурора Валерия Лахтина, записавшего в подельники Михаилу Ходорковскому полстраны, «не смогут позабыться»: «…такие преступления подрывают основу безопасности и устои государства, его экономику. Всякий, кто так не считает, подрывает устои любого, в том числе и нашего государства тоже». М-да, не Руденко. Не Рекунков. И даже не Вышинский — тот все-таки был высокообразованным юристом, любил на досуге щегольнуть латынью… Впрочем,

в государстве, где премьер-министр упорно обвиняет подсудимых руководителей ЮКОСа в убийствах, прокурор может нести любую чушь.

И записывать всех несогласных с собой в число подрывных элементов. Тут никакая модернизация с «Твиттером» наперевес не помогут.

В канун «юбилея» — семилетия ареста Ходорковского — Лахтин, стремительно превращающийся в гоголевского персонажа, то есть имя нарицательное, попросил для подсудимых четырнадцать лет лишения свободы с учетом наказания по первому делу. То есть выйти Михаил Ходорковский и Платон Лебедев должны к концу первого шестилетнего президентского срока. Если президентом станет Владимир Путин и если он в конце своего срока решит идти на вторую шестилетку, юкосовцам придется накидывать еще лет семь. В отличие от шести лет президентов их срок отмеряется семилетками. Возможно, это тайные библейские аллюзии. Сказано же: «И служил Иаков за Рахиль семь лет; и они показались ему за несколько дней».

В самом деле, все произошло как вчера. Компетентные органы решили, что Ходорковский отправился в Туву для того, чтобы быть избранным сенатором от этой республики и тем самым обрести депутатскую неприкосновенность. А вероятность ареста оценивалась тогда главой ЮКОСа как высокая. 25 октября 2003 года представители бизнес-сообщества подготовили заявление (писал его Анатолий Чубайс): «Эскалация действий власти и правоохранительных структур по отношению к российскому бизнесу в последнее время резко ухудшила атмосферу в обществе». И в конце буквально пророческие слова: «Развернуть ситуацию может только ясная и непредвзятая позиция президента РФ В. В. Путина. Ее отсутствие сделает необратимым ухудшение экономического климата и превращение России в страну, неблагоприятную для ведения бизнеса».

Так оно и случилось. Правда,

ясную и непредвзятую позицию Путин занял, да с такой степенью внятности, что бизнес, чтобы выжить, навсегда построился под новую власть, да так и шагает тремя колоннами: крупный, средний и малый, каждый со своей «крышей» и разным масштабами откатов разным госструктурам.

Эта позиция на долгие годы предопределила один, но пламенный изъян российской правовой и экономической среды — ее решительную неопределенность и непредсказуемость. От Ходорковского до Магнитского один и очень естественный шаг.

Ходорофобия Владимира Путина (определение Бориса Немцова) превращает в заложников его воли к власти и Ходорковского с Лебедевым, и прокурора Лахтина, и российский бизнес, и президента Медведева. Можно, конечно, тестировать главу государства справедливыми письмами о помиловании юкосовских подсудимых. Но пока у власти люди, конвертировавшие ЮКОС в одну из экономических и политических основ своего существования, никаких «амнистий» Ходорковскому и Лебедеву не будет. Если, конечно, не состоится «эксцесс исполнителя» и, допустим, судья Виктор Данилкин, плюнув на свою судейскую карьеру, не вынесет оправдательный приговор. Ну бывают же люди поступка в нашей стране. Тот же Ходорковский, зная, что его арестуют, остался же в России.

Приговор многое определит в отношении к Дмитрию Медведеву со стороны его потенциального электората: понимая, что он не может освободить Ходорковского, проявляя вежливость по отношению к Путину, этот электорат будет смотреть именно на назначаемый срок. Его чрезмерная длина волей-неволей девальвирует все слова о свободе, демократии и модернизации.

Приговор, возможно, станет чересчур заметным событием, и потому новость, наверное, будут сдвигать поближе к Новому году: новая историческая общность — российский народ — впадает в праздничную кому где-то с середины декабря, и здесь-то его и можно брать тепленьким. Никакая новость его вообще не проймет, когда кругом елки, Санты, Снегурочки и Куршевели.

В любом случае приговор станет очередным водоразделом. Как когда-то арест Ходорковского с последней прямотой обозначил рождение нового политического режима в России,

нынешнее продление срока станет символом того, что с тех пор, с 2003 года, в стране мало что изменилось. И еще много лет не изменится, несмотря на триумфальное шествие гаджетов, девайсов и социальных сетей.

Все мы останемся в заложниках. И еще некоторое время побудем Ходорковскими. Не спрашивай, по ком стучит председательский молоток, он стучит по тебе. Во всех смыслах слова…